Россия — это сплошной ремонт

На Западе даже и не подозревают, в каких тяжелых и нездоровых условиях люди зарабатывают себе на водку

    — В Австрии еще никто и никогда не дарил мне лапти, сплетенные вручную из березового луба лет восемьдесят тому назад. И никогда еще геолог и летчик, вышедший на пенсию, не собирал для меня луговые цветы, держа в другой руке мешок с грибами, — так пишет в своем очерке о России австрийская художница Розвита Эннемозер.
    Когда-то она прочла Достоевского «Преступление и наказание», и это было ее первым знакомством с Россией. И вот уже восемь лет подряд она приезжает в нашу страну, в том числе и в Нижегородский край. Учит русский, выставляет свои работы, да и просто гостит у друзей.
    — Когда я вспоминаю о Нижнем Новгороде, в моей памяти в первую очередь всплывает Дзержинск. Вспоминается улица Маяковского, зеленый дом на углу, — пишет Розвита.
    Здесь живет ее «избранное сродство». Так художница называет своих добрых знакомых. В их кругу душа художницы, по ее рассказу, пустила здесь корни настолько, что даже в Вене она носит в себе город Дзержинск. Со спокойным и размеренным течением жизни.
    — В Нижнем Новгороде, активном и действующем, от провинциальности пытаются избавиться. С каждым годом все быстрее, — замечает Розвита, — бетон вместо дерева, банкоматы вместо гармошки. Понятие «русская душа» все еще живо часто только в узком семейном кругу, — с сожалением добавляет она.
    
    Но все же, в отличие от Австрии, в России, по ее мнению, можно встретить гораздо больше искренности в людях.
    — И если уж тебе улыбаются, то это так и есть, значит, тебе хотят улыбнуться, — считает художница.
    В 1995 году, когда Розвита впервые посетила Нижний Новгород, в одном маленьком магазинчике ее поразили лежавшие рядом с водкой, пивом и шоколадом ... водопроводный кран и уплотнительные кольца.
    — Теперь, узнав быт России ближе, я смотрю на вещи практичней. Эта страна опередила время по очкам, здесь у каждого всегда было много профессий. На Западе и не представляют себе, в каких тяжелых и нездоровых условиях люди зарабатывают себе на водку, — заметила она. — У вас всегда идет ремонт, идет везде. Постоянно прорывает трубы, регулярно меняют названия улиц, порой не успевая вешать таблички. Восемь лет назад я беспомощно рассматривала карту города, где целые кварталы не имели названий. Приходилось ориентироваться по берегам Оки и Волги, — поделилась воспоминаниями художница.
    Так эти две реки и привели Розвиту на Ярмарку, где у нее несколько лет назад также прошла выставка.
    — Там я встретила русских коллег с золотыми руками. И у нас завязалась дружба, пожалуй, на всю жизнь.
    
    

Розвита убеждена, что Россия — это страна, которая опередила время

     А недавно на выставке «План» в Архитектурно-строительном университете можно было через призму современного искусства увидеть, какой же художнице представляется наша отечественная, в том числе и нижегородская, архитектура.
    Дома, а точнее, фасады — одна из любимых тем ее творчества. Перед зрителем на стене — восемь небольших картин, поделенных на четыре части, каждая из которых отличается по цвету.
    — Причем сочетания колеров подобраны по принципу комплиментарности, то есть взаимодополняемости. Поэтому желтый находится рядом с синим, красный — по соседству с зеленым, — объяснила художница.
     В глубине каждой части за цветовой вуалью видны фотографии российских домов. Здесь есть и Потемкинская улица в Петербурге, и полуразрушенный завод в Дзержинске, и Московский вокзал в Нижнем Новгороде.
    — Это компьютерная обработка фотографий, снятых в России и многослойно (с помощью бумаги и полиэтиленовой пленки) смонтированных одна на другой. Так цвет отделяется от фасадов, становится самим собой — цветом для себя, — поведала «Покровке,7» Розвита Эннемозер.
    В качестве продолжения идеи «собственной жизни цвета» на стене располагаются шестнадцать цветных плат, выполненных по тому же принципу, но уже без фото.
    И, наконец, последняя часть инсталляции провозглашает противоречивость в восприятии человеческим глазом реальности. С помощью игры цвета и пространства художнице удалось поставить под сомнение соотношение понятий: светлый — близкий, темный — удаленный.
    Работая в стиле конкретного искусства, Розвита никогда не использует символов в своем творчестве.
     — Синий цвет — это только синий цвет, прекрасный сам по себе. Он не обозначает ни неба, ни моря. Так же, как красный не является для меня ни символом страсти, ни символом коммунизма. Цвет фасада и есть цвет фасада, — объяснила Розвита.
    Поэтому Россию художница воспринимает так же реально. Идеализированный образ — это привилегия туристов, считает она.

Автор: Бенита ЗАШТОФТ
Дата публикации: Четверг, 17 июня 2004
Категория: общество